Ошибки судебно-медицинских экспертов и пути их предотвращения: практическое руководство
Том 2
(анализ заключений и выводов экспертов, давность наступления смерти, давность травмы, способность к действиям смертельно раненых и др.)
Перейти к оглавлению Заказать книгу >>>
От автора
Первый том настоящего Руководства вызвал неоднозначную реакцию читателей, что вполне можно было и предполагать. Не буду называть известные мне процентные соотношения мнений, но замечу, что их три.
Первое мнение (его выражает большинство) – «книга – как книга, … особого значения, наряду с другими, не имеет». Или вот мнения, в основном «ветеранов»: «Зачем что-то менять? В судах экспертизы проходят и ладно», «Раз по моим заключениям не проводятся повторные (комиссионные) экспертизы – значит, они правильные». Такие рассуждения содержат типичную логическую ошибку, которая называется «круг в доказательстве»: суд не сомневается в выводах эксперта, считая их достоверными, а эксперт не сомневается в своих выводах, потому что их достоверность не вызывает сомнений у суда). По-видимому, поэтому в ряде бюро нашей страны интереса к данной книге вообще не проявили – ограничились чтением аннотации.
Второе мнение. Книга не понравилась. Один высокопоставленный представитель правоохранительных органов сказал весьма конкретно: «Книга вредная! Раз томов Руководства много, получается, много и ошибок допускают эксперты, а ведь мы им верим! Что, уже и экспертам верить нельзя?!»
В разговоре с другим начальником – руководителем одного из областных бюро СМЭ РФ – пришлось услышать и такое: «Ваша книга нам не нужна. Мои сотрудники ошибок не делают». (Я очень рад за такого начальника и, особенно, за его подчиненных! – ПА.)
Третье мнение. Книга понравилась. Один читатель мне сказал: «Прочитал Вашу книгу и кое-что стал писать в выводах по-другому», другой сообщил: «Стал писать заключения более осторожно, не так категорически…» Или вот еще: «Прочитал вашу книгу, пересмотрел свои выводы – нашел много ошибок. Что делать?»
В связи с вышеизложенным хотелось обратить внимание читателей на одно очень важное обстоятельство. Рассматривая многочисленные ошибки, я вообще не затрагиваю вопрос – «А как они повлияли на исход конкретных уголовных дел?»
Можно только предполагать негативную роль следующих допущенных экспертами ошибок:
– неправильное определение давности смерти;
– неправильное установление давности травмы;
– ошибочный вывод о причине смерти;
– неверное толкование причинно-следственной связи;
– неправильное определение вида травмы;
– неправильное определение орудия травмы и числа травматических воздействий, и так далее, и так далее…
К сожалению, у меня нет возможности для установления судьбы уголовных дел, в которых содержатся ошибочные выводы экспертов. Я ведь не мог исправить ошибки, а только указывал на их наличие и разбирал пути их недопущения в дальнейшем. Можно лишь догадываться, что кто-то осужден необоснованно, кто-то из преступников ходит на свободе… Кстати, некоторые из ошибок были экспертами допущены и тогда, когда у нас в стране не было моратория на смертную казнь! Поэтому, может быть?..
Во многих случаях сами эксперты не осознают, что они допустили ошибку (если, конечно, она не умышленная). Здесь играют роль и плохое знание судебной медицины, и вообще незнание логики, и многое другое, о чем я писал в первом томе Руководства. При этом далеко не всегда существует действенный контроль за качеством судебно-медицинских экспертиз, а следовательно, ошибки не исправляются.
Это не значит, что проблемой контроля экспертиз никто не занимается! Занимаются, и очень серьезно! Возьмите, например, фундаментальную и очень нужную диссертационную работу В.А. Фетисова «Судебно-медицинская оценка качества экспертных документов», СПБ, 2001, 391 стр. В этой работе есть вся необходимая информация для действенного контроля качества судмед экспертиз и даже «Практические рекомендации. Оценка качества экспертного документа (Заключения или акта по судебно-медицинскому исследованию трупа)» на 8 страницах.
Но все ли начальники городских и областных бюро СМЭ (не говорю уже о рядовых экспертах) нашей необъятной Родины знают о существовании этой работы. А если и знают, то используют ли в своей работе? Если да, то насколько эффективно? Если нет – то почему?
При этом следует напомнить, что существует и Приказ Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения и социального развития от 11 марта 2010 г. № 1844-Пр/10 «Об утверждении методики заполнения типовой формы акта проверки осуществления судебно-медицинской экспертизы». Как часто с марта 2010 года осуществлялась, уважаемый читатель, проверка качества экспертиз вашего бюро, естественно с заполнением «типовой формы»? Какие ошибки выявлены? Как они исправлены?
Тормозом в исправлении ошибок является и современный УПК РФ. Попробуйте исправить ошибку эксперта после того, как приговор вынесен, а уголовное дело прошло все инстанции, вплоть до Верховного суда РФ.
Мне лично довелось изучать судебно-медицинские экспертизы по одному уголовному делу – убийство трех лиц. Выводы экспертов содержали многочисленные ошибки, связанные как с недостаточным знанием судебной медицины, так и с отсутствием элементарных представлений по формальной логике.
По этому поводу после вступления приговора (соответственно – весьма сурового) в законную силу, мое заключение специалиста (естественно, обоснованное) поступало в различные судебные инстанции, вплоть до Верховного суда РФ. Кроме меня на многочисленные ошибки в выводах экспертов по данному делу указал и главный эксперт Росздравнадзора МЗСР РФ профессор Е.С. Тучек.
Однако во всех случаях был получен однотипный ответ: «Для проведения новых экспертиз требуется отмена приговора и возвращение дела на новое расследование. Оснований для отмены приговора нет». А какие еще нужны основания для отмены приговора? Кто, кроме самих экспертов, может оценить любое уголовное дело на предмет наличия ошибок в выводах эксперта: судья? прокурор? или кто-либо еще, не обладающий в достаточной мере глубокими познаниями в судебной медицине? Подчеркиваю: не познаниями вообще, а познаниями глубокими! В итоге осужденный находится в местах лишения уже более 10 лет(!). Как хорошо, что у нас в стране мораторий на смертную казнь…
Я утверждал и 10 лет назад, и утверждаю сейчас, что по вышеуказанному уголовному делу убийства трех лиц давность наступления смерти убитых определена неправильно. Выводы, полученные при осмотре места происшествия, при судебно-медицинских исследованиях трупов и при проведении иных судебно-медицинских экспертиз по данному делу, содержат многочисленные ошибки, и не только по вопросу о давности наступления смерти. Но кто и как процессуально их должен исправлять?
Трупы убитых на момент их обнаружения находились в состоянии гниения. Мне довелось в рамках выполнения докторской диссертации заниматься изучением процессов гниения более 20 лет, знаю эту проблему не понаслышке. Но ни меня, ни профессора Е.С. Тучика никто не хочет слушать!
Еще одна очень важная деталь. Следователь прокуратуры, занимавшаяся на определенном этапе следствия расследованием этого дела, обратилась в Генеральную прокуратуру с письмом, в котором она писала об отсутствии доказательств вины подследственного. Случай редчайший в следственной практике: естественно, дело оканчивал и направлял в суд уже другой следователь…
Сейчас соответствующая жалоба направлена в Европейский суд по правам человека. Может быть, там услышат о многочисленных, судьбоносных для осужденного, судебно-медицинских ошибках по данному делу?
Хотелось бы еще раз подчеркнуть, что работа эксперта, в отличие от других медицинских специальностей, имеет и политическую составляющую. При ошибочном заключении эксперта рождается цепь негативных последствий: ошибка эксперта – ошибка судьи – несправедливый приговор – негативное отношение незаконно осужденного (а также его родственников и близких) к стране (политической системе), в которой мы живем. Ведь судят именем Российской Федерации…
Вместо предисловия
Ниже приводится краткое описание одного уголовного дела об убийстве с изнасилованием 11-летней девочки К. Рассматриваемые события относятся к 90 годам прошлого века, но представляют большой интерес и с позиций сегодняшнего дня. Интерес заключается в том, что данный случай наглядно и убедительно показывает, к каким трагическим последствиям могут приводить (и приводят сегодня!) судебно-медицинские ошибки.
Из протокола осмотра места происшествия:
«Труп К. обнаружен 30 апреля N года в небольшом сосняке на 8-м км… в 250-300 м от поста ГАИ. Труп лежит на спине и закрыт слоем веток. На рядом стоящих деревьях обнаружены свежие сломы веток. На трупе имеется одежда: форменное школьное платье, фартук, колготки, белые плавки и салатового цвета майка, пионерский галстук, затянутый на шее…». (К. – девочка 11 лет, учащаяся 5 класса – ПА).
Согласно заключению судебно-медицинского эксперта
«смерть К. насильственная и наступила в результате механической асфиксии вследствие удавления петлей, о чем свидетельствуют: наличие петли-удавки на шее, признаки острой механической странгуляции (асфиксии), а также после снятия петли – характерной циркулярной странгуляционной борозды. На шее трупа обнаружены множественные ссадины и кровоподтеки, причиненные незадолго до смерти. У К. на девственной плеве и на слизистой влагалища обнаружены свежие разрывы и кровоизлияния, которые могли быть причинены при введении во влагалище тупого твердого предмета, каким является мужской половой член в момент напряжения».
В мае N года появился и подозреваемый – Л.
Всё нижеприведенное, вплоть до появления спустя 6 лет нового подозреваемого Р., касается Л.
Из «Постановления о прекращении уголовного дела» (вышеуказанный документ автору Руководства предоставил курский адвокат Ю.Ю. Чурилов – автор монографии «Всемирная история неправосудия». – Ростов-на- Дону, 2012. – 186 стр.), вынесенного следователем по особо важным делам при Прокуратуре РФ советником юстиции… от …N года, следует:
«…в лесном массиве, находящемся в районе…, недалеко от автобусной остановки…, при возвращении из школы была убита и изнасилована 11-летняя К.
Приговором судебной коллегии по уголовным делам… областного суда от… гр-н Л. признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 117 и п. «е» ст. 102 УК РСФСР, т.е. в убийстве, сопряженном с изнасилованием… Согласно обвинительному заключению и приговору суда Л. совершил преступление при следующих обстоятельствах…
…около 18 часов, находясь в поселке и будучи в нетрезвом состоянии, увидел на лесной тропинке возвращающуюся из школы ранее ему незнакомую К. Имея намерение изнасиловать, он догнал её, схватил за руку, отвел от тропинки в сторону, расстелил на земле свой пиджак, повалил на него К., спустил с неё колготки и плавки, обнажился сам и совершил с ней насильственный половой акт. Поскольку девочка просила отпустить и кричала, Л. закрывал ей рот, душил руками и после изнасилования убил, задушив имеющимся у неё на шее пионерским галстуком. После чего труп спрятал, закрыв ветками, и с места происшествия скрылся…
По результатам расследования вновь открывшихся обстоятельств судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РСФСР определением от 28.02 (спустя 7 лет после убийства К.) приговор в отношении Л. в части осуждения его за изнасилование и убийство К. отменила и направила дело на дополнительное расследование.
Проведенным расследованием установлено, что убийство К. совершено Р. (т.е. другим человеком! – ПА), а обвинение в отношении Л. является несостоятельным…»
.
От автора Руководства:
Далее по тексту цитируются ошибочные данные различных судебно-медицинских экспертиз, которые проводились по этому делу и в значительной мере способствовали осуждению невиновного человека – Л.
.
Из заключения судебно-медицинской экспертизы от 30 апреля N года следовало,
“..что смерть К. наступила примерно в 17 часов 30 минут – 18 часов 00 минут.
На допросе 7 мая N года Л. показал, что убил К. «часов в 6 вечера, может быть, в 5 часов 30 минут»,
т.е. повторил то, что из показаний Я. (фамилия свидетеля) и заключения экспертизы было известно следственным и оперативным работникам до его допроса.
На основании этих данных предварительное следствие и суд сделали вывод, что К. была убита около 18 часов.
Однако это не соответствует действительности. В ходе настоящего расследования установлено, что К. подверглась нападению не позже 16 часов 47 минут».
Комментарий: Труп девочки К. был обнаружен и вскрывался на следующие сутки после наступления смерти, т.е. спустя более 12 часов. При давности наступления смерти (ДНС) более 12 часов, как и в те годы, о которых идет речь, так и сегодня, современное состояние судебно-медицинской науки не позволяет определять ДНС, ограничивая её интервалами, исчисляемыми десятками минут. В данном случае эксперт указал время убийства ребенка К. во временном интервале – «Примерно 17 часов 30 минут – 18 часов».
Такие точные «ориентировочные» значения ДНС – типичный пример порочной практики стремления «подогнать» судебно-медицинские данные под материалы, полученные следственным путем. О том, что данная порочная практика является ошибочной в принципе, подтверждают и материалы данного дела.
Дело в том, что показания свидетелей относительно хронологической оценки последних часов жизни девочки К. были весьма разноречивы. Так, из показаний несовершеннолетнего свидетеля Ж. следовало, что девочка К. была убита примерно в 17.40. Наряду с этим, одноклассница убитой девочки – Л., соседка по поселку Р., а также мать убитой К. указали другие сроки.
В конце концов, после неоднократных допросов свидетелей, следствием был сделан вывод, что «показания несовершеннолетнего Ж., указавшего, что видел К. у автобусной остановки в 17 часов 40 минут, являются несостоятельными … Повторно Ж. показал, что время, когда он видел К., определил со слов незнакомой ему женщины и не исключает, что видел потерпевшую в другой день».
Поэтому, исходя из материалов дела, а не руководствуясь объективными данными, в подобных случаях эксперту приходится выбирать (а этого делать не следует! – ПА), с учетом мнения следователя, какие показания и каких свидетелей являются более достоверными (!?), и под такие, «более достоверные», данные «подстраивать» свои выводы.
При этом в выводах эксперта очень часто фигурирует фраза: «как указано в постановлении». Тем самым судмед эксперт подчеркивает, что его данные и данные следствия по рассматриваемому вопросу совпадают. Однако на самом деле эксперт занимается не своим делом – оценивает другие (не судебно-медицинские) данные следствия.
На практике следователь или судья (а не судебно-медицинский эксперт!) должны решать, соответствуют ли факты, добытые следственным путем, тем данным, которые получил эксперт в процессе изучения того или иного объекта (в данном случае трупа) с использованием достижений судебно-медицинской науки сегодняшнего дня. Особо опасной для эксперта в таких ситуациях является изменчивость в показаниях одних и тех же лиц.
Далее по тексту из Постановления читаем:
«Не могут быть приняты за доказательства и заключения судебно-биологических экспертиз, поскольку при проведении исследований была допущена ошибка в определении групповой принадлежности крови погибшей, отнесенной к 0αβ группе…
Повторной комиссионной судебно-биологической экспертизой, исследовавшей сохранившиеся образцы крови К., установлено, что кровь погибшей относится к Вα группе, а не 0αβ, как указано в выводах первоначальной экспертизы.
Комиссия экспертов бюро Главной судебно-медицинской экспертизы Минздрава РСФСР, проведя серологические исследования образцов волос погибшей, также пришла к выводу, что кровь К. относится к Вα группе.
Проводившая первоначальную судебно-биологическую экспертизу эксперт /фамилия/ признала, что в N году ею была допущена ошибка в исследованиях из-за отсутствия полного набора сывороток. Она также показала, что, ознакомившись с заключением комиссионной судебно-медицинской экспертизы бюро Главной СМЭ МЗ РСФР, она отыскала ранее исследовавшийся ею образец крови К. и самостоятельно провела повторное исследование с полным набором необходимых сывороток, в результате чего установила, что кровь относится к Вα, а не 0αβ группе, как ею было указано ранее.
Из установленного факта ошибочного вывода первоначальной экспертизы о принадлежности крови погибшей к 0αβ группе, факта принадлежности её крови к Вα группе СЛЕДУЕТ НЕДОСТОВЕРНОСТЬ ВЫВОДА ПЕРВОНАЧАЛЬНОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ О ВЕРОЯТНОЙ ПРИНАДЛЕЖНОСТИ СПЕРМЫ В ПЯТНЕ КРОВИ Л., и что фактически при проведении исследований /фамилия эксперта/ установила не группу спермы преступника, а истинную группу крови погибшей, поскольку:
– как следует из заключения экспертизы и показаний /фамилия эксперта/, при исследовании под микроскопом пятна крови были обнаружены единичные сперматозоиды, т.е. сперма имелась в очень незначительных количествах, что само по себе сильно затрудняло исследование и делало проблематичным получение положительного результата;
– сперма находилась в пятне крови и от неё не очищалась, в связи с чем результат могла дать кровь погибшей, которой имелось значительно больше, чем спермы;
– в заключении указывается, что сопутствующий антиген «Н» в выделениях Л. отсутствует, и в то же время он свойственен М. При исследовании же смеси крови и спермы были выявлены антигены «В» и «Н», которые оба свойственны именно погибшей;
– кровь и сперма находились на липкой ленте, и, следовательно, на них мог повлиять её химический состав.
Допрошенная по этому поводу /фамилия эксперта/ показала:
«… При проведении исследований в N году спермы я фактически определила группу крови К., а не группу крови Л. Это я могу говорить потому, что, во-первых, К. – сильный выделитель. Поэтому при исследованиях её антигены должны были «забить» антигены Л. Кроме того, К. свойственен антиген «Н», а Л. он не свойственен… Если бы в настоящее время я проводила экспертизу, то в выводах дала бы ответ, что установить группу спермы не представляется возможным, т.к. потерпевшая и подозреваемый относятся к одной группе Вα. Кроме того, спермы было малое количество, а в этом случае, как я теперь знаю, определить групповую принадлежность спермы очень трудно, и удается далеко не всегда. Группа крови /приведена фамилия «настоящего» убийцы – Р./ могла и не проявиться… Причинами могут быть малое количество спермы, загрязненность объекта землей, другими веществами, из-за кислотных дождей».
Эксперт биологического отделения бюро Главной судмедэкспертизы Минздрава РСФСР /фамилия/, подтвердив своё заключение о принадлежности волос К. к третьей группе, также считает, что ПЕРВОНАЧАЛЬНЫЙ ВЫВОД ЭКСПЕРТА /фамилия эксперта/ ПО ОПРЕДЕЛЕНИЮ ГРУППЫ СПЕРМЫ В СМЕШАННОМ ПЯТНЕ ЯВЛЯЕТСЯ НЕПРАВИЛЬНЫМ.
Волосы экспертом /фамилия эксперта/ исследовались на основании постановлений следователя от 6 и 27 июля N года. В постановлении от 6 июля указано, что на исследование направляются волосы, обнаруженные при осмотре трупа и одежды потерпевшей. В числе направленных значатся волосы в пакете, изъятые при осмотре фартука К. Однако этот предмет одежды 30 апреля N года не осматривался, других протоколов осмотра одежды К. в деле не имеется.
Тщательная оценка заключения эксперта /фамилия эксперта/ по волосам, сопоставление его с другими материалами дела, показала, что оно является немотивированным, в нем много ошибок и упущений. В частности, на экспертизу поступило 12 волос, а исследовано только 11. Длина волос замерена приблизительно (от 3 до 10 см);
– серологическое (антигенное) исследование проведено только по двум волосам – уликам, одному с лица и одному с фартука К.;
– в заключении эксперт ссылается на то, что ранее проведенными экспертизами установлены группы крови К. – первая (0αβ), Л. – третья (Вα), однако в деле заключений этих экспертиз не имеется.
Волосом человека эксперт признала объект, который во время осмотра был изъят на пленку № 14, в то время как специалисты… НИЛСЭ установили, что это ВОЛОС ДОМАШНЕГО ЖИВОТНОГО.
Проведя серологическое исследование всего по двум волосам, эксперт не исключала происхождение от Л. восьми волос, сославшись на их морфологическое сходство с волосами Л.
При расследовании вновь открывшихся обстоятельств эксперт /фамилия эксперта/ выдала следствию волосы – улики и образцы волос Л. и К., которые не были ранее приобщены к делу и находились в её рабочем столе. По ним была назначена комиссионная экспертиза, на исследование которой направлены также образцы волос Р., заявившего 13 мая (через 6 лет после смерти Л.), что убийство К. совершил он.
Проведя тщательное исследование, комиссия экспертов бюро Главной судебно-медицинской экспертизы Минздрава РФ определила, что волосы К. относятся к третьей (Вα) группе, как и волосы Л., а волосы Р. ко второй (Аβ) группе. Согласно выводам этой комиссии, волосы – улики № 10, 11, 12, т.е. три волоса из числа ранее исследованных /фамилия/, которые значились изъятыми с фартука К. и не исключались происхождением от Л., фактически относятся ко 2-й группе, по серологическим и морфологическим признакам не исключаются происхождением от Р.
Волосы – улики 1, 4, 5, 8, 9, которые эксперт /фамилия эксперта/ также не исключала происхождением от Л., по серологическим и морфологическим признакам не исключаются происхождением от самой К. Волос – улика № 7 экспертом /фамилия эксперта/ был правильно отнесен к волосам К.
Эксперт /фамилия эксперта/ признала, что и в части исследования волос ею были допущены ошибки и дан неверный вывод, объясняя это малым опытом работы в качестве эксперта с N года…
Таким образом, в ходе настоящего расследования доказано отсутствие прямых и косвенных доказательств вины Л. в убийстве».
Вышерассмотренное «Постановление о прекращении уголовного дела» оканчивается словами:
«На основании изложенного, руководствуясь п. 1, 8 ст. 5; ч. 1 ст. 209 УПК РСФСР,
ПОСТАНОВИЛ:
1. Уголовное дело в отношении Л. по ч. 4 ст. 117, п. «е» ст. 102 УК РСФСР в части изнасилования и убийства К. дальнейшим производством прекратить в связи с ЕГО НЕВИНОВНОСТЬЮ…»
Комментарий: Казалось бы, что справедливость восторжествовала. По факту убийства и изнасилования 11-летней девочки К. с Л. сняты все обвинения: доказано, что данное преступление Л. не совершал. Более того, найден настоящий убийца К. – гр-н Р. Все это очень хорошо, если бы не одно обстоятельство. Это обстоятельство состоит в том, что Л. уже никогда не прочтет касающееся его «Постановление о прекращении уголовного дела».
Дело в том, что 23 марта N года судебная коллегия по уголовным делам …областного суда именем Российской Советской Федеративной Социалистической Республики ПРИГОВОРИЛА:
2. Л. признать виновным по п. «е» ст.102; ч.4 ст.117; ст.15;
ч.1 ст.117; ч.2 ст.206; ч.2. ст.112 УК РСФСР и назначить ему наказание:
– по ч. 2 ст. 112 УК РСФСР на 6 месяцев лишения свободы;
– по ч. 2 ст. 206 УК РСФСР – 3 года лишения свободы;
– по ст. 15 и ч.1 ст. 117 УК РСФСР – 3 года лишения свободы;
– по ч. 4 ст. 117 УК РСФСР – 15 лет лишения свободы;
– по п. «у» ст. 102 УК РСФСР – смертную казнь – расстрел,
и окончательным наказанием по совокупности преступлений на основании ст. 40 УК РСФСР считать ему – смертную казнь – расстрел». (В те годы в нашей стране не было моратория на смертную казнь – расстрел. Статьи Уголовного кодекса приведены в соответствии с редакцией 90 годов прошлого века – ПА).
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР от 10 мая N года по делу Л. определила:
«Приговор… областного суда от 23 марта N года в отношении Л. оставить без изменений, а кассационную жалобу – без удовлетворения».
ПРИГОВОР ПРИВЕДЕН В ИСПОЛНЕНИЕ.
Таким образом, пока появилось данное «Постановление о прекращении уголовного дела», гр-н Л. уже 6 лет был трупом: расстрелян по приговору суда…
Можно только догадываться, что говорили матери Л. в правоохранительных органах по поводу ошибочного расстрела её невиновного сына, и как ей жилось все эти годы до посмертной реабилитации Л. Но это уже другая, и совсем не судебно-медицинская, история…
Комментарий: ошибка (не та группа крови), ошибка (не та группа спермы), ошибка (не те волосы), ошибка (не та давность смерти)… Об остальном судить читателям…
Пусть эта книга поможет вам избежать судебно-медицинских ошибок.
Оглавление
Сокращения – 5
От автора – 6
Вместо предисловия – 10
Анализ заключений экспертов – 18
I. Исследование трупа – 24
II. О давности возникновения повреждений – 57
III. О происхождении переломов ребер – 64
IV. О механизме образования повреждений – 80
V. О давности наступления смерти – 83
VI. О силе травмирующих воздействий – 86
VII. О зонах травматизации – 92
Выводы судебно-медицинского эксперта, ошибки при их составлении
и формулировках (часть 1) – 98
I. Выводы (умозаключения) – логическое понятие – 98
II. Выводы в судебной медицине – 118
III. Ошибки в выводах судебно-медицинских экспертиз – 124
IV. Метод аналогии: достоинства, недостатки, ошибки выводов – 152
V. Анализ литературы по давности травмы – 156
VI. Об умозаключениях или выводах – 169
VII. О ссылках на документы и другую информацию – 186
VIII. О биосопромате – 213
Диатомовый планктон – 225
Медицинские технологии – 266
Пергаментные пятна – 330
Понятия в судебной медицине. Логические операции с понятиями.
Ошибки при интерпретации понятий – 370
Понятие как элементарная форма мышления 370
Понятия в судебной медицине и логические операции с ними 381
Ошибки при интерпретации понятий 388
Способность к действиям смертельно раненых 449
Фотографии: использование в работе судебно-медицинского эксперта,
ошибки, допускаемые в их оценке – 487
Цвет объекта исследования – 502
Список литературы – 540